Мифы о коррупции

Бестселлер. © Олег Матвейчев, Артем Акопян, 2017( Collapse )

Немножко поработаем пророками.

Эта книга вызовет море критики. Люди, особенно с определенным уровнем мышления, вообще в принципе склонны предпочитать информацию, которая не противоречит их сложившимся убеждениям. А то, что коррупция есть «абсолютное зло» и «главная проблема страны» и все другие мифы, которые мы тут разоблачаем — есть аксиома для массового сознания, незыблемый догмат.

Поскольку этому догмату с первых строк книга начинает противоречить, то с первых же строк она вызовет острое неприятие и нежелание в нее вчитываться или даже читать. Мнение же будет сформировано «в общем»: какие-то чудаки (если не сказать хуже) написали абсурдную несусветную чушь о том, что «коррупция это хорошо, а борьба с коррупцией это плохо». Бредовее этого, естественно, ничего быть не может. Никто не будет искать десятки цитат внутри книги, в которых мы говорим, что «коррупция это зло» и «не собираемся оправдывать коррупцию». Главное для этой публики, что «в общем» смысл уловлен, и этот смысл является невиданным ранее маразмом. Но поскольку какие-то люди потратили свое время и часть своей жизни на то, чтобы сочинить этот маразм и выпустить бред в свет, то, очевидно, им хорошо заплатили. А заплатили, естественно, заказчики, то есть, коррупционеры, которые, видя народное возмущение коррупцией, решили себя оправдать в массовом сознании.

Хитрый замысел коррупционеров-заказчиков, конечно, мы, умные люди из народа, тут же раскусили, чем еще раз доказали, что мы умные и порядочные, а власть — дураки. Впрочем, в этом мы были убеждены с самого начала до всех книг на свете. Ибо если признать противное, то как тогда вообще жить дальше?

Вот таких критиков будет абсолютное большинство, и они будут самыми бешеными. Потому что мы не просто утверждаем противоположное тому, что они всегда думали, мы еще к тому же как бы занимаем сторону явного зла! А как человеку не упустить возможность почувствовать себя «воином света» в борьбе со злом? Кстати, наиболее злобные до садизма субъекты всегда и возникают там, когда их темным жестоким инстинктам вырваться наружу разрешила какая-то высшая инстанция, обязательно под именем «Добра, Истины и Света». А за эти ценности кого хочешь убить можно, разрешено ведь… Святое дело! Поэтому будет «скрежет зубовный» и ярость всех бесов, особенно, если они будут натравлены теми, кто прекрасно сознает опасность этой книги для «антикоррупционной идеологии».

Будут и другие критики, их меньшинство, как обычно, но, подход их прямо противоположен первым, тем, что видят книгу «в общем». Это наоборот, те, кто не способен за деревьями видеть леса и будет спорить не с основными утверждениями, которые есть в каждой главе, а отдельно с каждым предложением или даже с каждым словом.

( Collapse )

Мы выше уделили место критике современной практики борьбы с коррупцией в Китае. Точнее, массовых чисток элит, которые сейчас там осуществляются под видом борьбы с коррупцией. Доведенное благодаря постоянному подогреванию темы коррупции до полного умопомрачения, мировое сообщество действительно готово закрыть глаза, если не одобрить любые репрессии и даже массовые расстрелы, лишь бы это проходило под антикоррупционными знаменами. И хитроумный Синь Цзиньпин хорошо понял, как этим можно воспользоваться.

Однако у Китая все-таки есть чему поучиться. Данная глава посвящена правильным методам борьбы с коррупцией, которые наиболее последовательно были внедрены в традиционном китайском государстве и которые в значительной степени эффективно действуют там до сих пор.

МИФ. Не существует иных эффективных методов борьбы, кроме жестких и репрессивных. Чем строже карать коррупционеров, тем эффективней будет борьба. Если эффекта нет, значит, меры были недостаточно жесткими и массовыми. И если все время повышать жестокость наказаний и наказывать все больше коррупционеров, наступит момент, когда никто уже не будет идти на такие преступления и коррупция будет побеждена. Иначе победить это явление невозможно. В принципе же, полностью и окончательно коррупцию победить вообще нельзя, так как она укоренена в злой жадной природе человека. И стоит только отпустить вожжи, то есть прекратить сажать и расстреливать, прекратить контролировать, коррупция моментально расцветет вновь.

Это неправда, существуют возможности бороться с коррупцией без всяких особенных репрессий, чисто идеологическими, профилактическими методами. Страхом и посадками эту проблему как раз не решить. А если какого-то краткосрочного успеха и можно добиться, то только если уволить, посадить и расстрелять большинство элиты. Как это было осуществлено, например, в Буркина-Фасо, о чем мы писали выше. К каким последствиям это привело несчастное государство, мы тоже показали.

Путь репрессий, на самом деле, не только глубоко бесчеловечен, но и крайне неэффективен. Он приучает элиты к тому, что обогатиться можно, в первую очередь, за счет коррупции и делать это нужно, когда государство слабо и не способно устроить репрессии. А значит, выгодно жить и зарабатывать в слабом государстве, и именно на ослабление государства нужно направить все силы, если нельзя спокойно заниматься коррупцией. И, таким образом, государство ослабляется с двух сторон. Властью, которая дискредитирует сама себя, натравливая народ на госслужащих, и элитой, которая всеми способами содействует ослаблению государства, подбрасывает огонь в антикоррупционный костер, выращивает оппозиционных «борцов с коррупцией», перенаправляющих негодование народа в адрес коррупционной власти.

Но свергнув власть и устроив показательные антикоррупционные репрессии в адрес прежнего руководства, уступив часть государственного суверенитета геополитическим противникам, которым тоже выгодно, чтобы государство было слабым, новые элиты начинают обогащаться сами. И сами продолжают борьбу с коррупцией. До того момента, пока не свергнут уже их. Замкнутый круг. Сейчас это мы можем наблюдать на Украине, да и во всех странах, где произошли антикоррупционные революции.

Между тем, в традиционных обществах хорошо знали способы свести коррупцию к минимуму мирными методами.

Китай

Срок существования Китайской империи просто огромен. Ни одна другая империя так долго не существовала и не имеет такой длинной непрерывной государственной традиции и письменной истории, уходящей в незапамятные времена. В ней существовали разные периоды, были восстания, перевороты и революции. Китай был неоднократно завоеван, и династии завоевателей столетиями правили Поднебесной, пытались переустроить жизнь в государстве в соответствии со своими представлениями, переносили столицы, устраивали безумные военные авантюры. И все же порядки в империи почти не менялись, а основы государственного порядка всегда оказывались сильнее, чем усилия любых реформаторов. Они очень скоро проступали сквозь зыбкие конструкции нововведений, которые адаптировались под традиционный порядок или быстро забывались.

( Collapse )

Есть множество людей, которые считают, что в России есть впечатляющий пример победы над коррупцией, пример, который можно копировать. Это СССР периода Сталина. Любители этого периода объясняют действительно впечатляющие успехи Сталина в победе над коррупцией тем, что якобы методы борьбы с этим явлением были чрезвычайно жесткими, расстреливали «за три колоска». «Сталина на вас нет», — говорят они и имеют при этом в виду, что возглавь сейчас государство человек, подобный Иосифу Виссарионовичу, он немедленно развернул бы жесткую и бескомпромиссную борьбу с коррупцией и устроил бы массовые репрессии в адрес всех казнокрадов, новый 37-й год, который очистил бы и запугал элиту.

МИФ. Сталин вел борьбу с коррупцией и вел ее с предельной жестокостью, каковая только и способна напугать коррупционеров. Если сейчас начать «расстреливать и сажать» как Сталин, то все перестанут воровать и в стране начнется экономический подъем.

Такие псевдосталинисты не только совершено не понимают сути сталинской политики, но напротив, понимают под ней нечто совершенно противоположное и в корне ей противоречащее.

Главный залог сталинских успехов на этой ниве заключается как раз в том, что никакой борьбы с коррупцией советское государство в это период как раз принципиально не вело. Никаких информационных кампаний по борьбе с коррупцией не было, никаких громких судебных процессов над коррупционерами не проводилось, никаких «репрессий» в их адрес не осуществлялось.

Сталин коррупцию победил, свел до незначительных показателей, за воровство государственных денег, взяточничество и прочие коррупционные преступления людей наказывали весьма строго, но делалось все это без всякой информационной шумихи. Потому, что как мы уже писали выше, любое опубличивание темы коррупции может только усилить коррупцию и нанести урон государству. Сталин был очень серьезным теоретиком марксизма, великолепно разбирался в науках об обществе, понимал все это очень хорошо. Поэтому всю борьбу с коррупцией он организовал «без шума и пыли» и за счет этого добился таких успехов.

Сам будучи профессиональным революционером, имея собственный опыт идеологической работы по части разрушения государства, Сталин хорошо знал, что любая борьба с коррупцией, с чиновниками, с привилегиями элиты, с богатыми и успешными слоями общества — это работа на революцию, это темы, которые разлагают и в конечном счете уничтожают государство. Он видел все три революции, которые произошли в начале ХХ века в России, сам писал тексты для листовок и статьи в «Искру» и «Правду», обличающие правящий класс Российской империи, императорскую семью, элиты, армию, буржуазию. Он видел, как эти темы взорвали вполне успешное государство, входившее в первую пятерку наиболее развитых на тот момент стран мира, которое стояло на пороге победы в Первой мировой войне и готовилось получить по ее итогам территории Восточной Европы и осуществить вековую мечту русских государей — контроль над проливами Босфор и Дарданеллы.

Но все это рухнуло в результате системной и не столь уж долгосрочной работы по дискредитации государства, десакрализации власти, внедрения в общественное сознание различных деструктивных идей. Как и сегодня, в то время в моду вошли рассуждения различных жаждущих эмансипации слоев общества, от разночинцев, которые придумали себе название «интеллигенция», до купечества, которое все больше осознавало себя «буржуа». «Власть существует на наши налоги и должна быть нам подотчетна, Дума, как представительский орган, должна быть главным органом власти в государстве, император и министры должны зависеть от нас и назначаться нами», — такие знакомые спекуляции, не правда ли?

Сталин прошел долгий путь от революционера до государственника, все ресурсы своей власти он потратил на то, чтобы восстановить мощь Российской империи и укрепить государство. Но при этом он оставался убежденным марксистом и умело сочетал теорию и практику этого учения в государственной политике. Он понимал, что если в Советском Союзе начнется кампания, аналогичная той, которая привела к гибели Империю, то государству не устоять.

Если бы советский народ в результате «борьбы с коррупцией» оказался настроен против государства, то невозможны были бы никакие глобальные проекты советской власти. Не удалось бы провести индустриализацию, не получилось бы выиграть Великую Отечественную войну, не получилось бы так стремительно восстановить экономику СССР после войны. И никого бы не удалось убедить в том, что нужно строить социализм.

Концепция Сталина

Концепция Сталина была такова. Произошла Великая Октябрьская социалистическая революция, и народ с партией составили одну семью, государство больше не орудие господствующего класса, народ и государство — едины. Раньше было государство помещиков и капиталистов, теперь это государство народное. Управляет государством народ, лучшие люди из народа, наиболее талантливые, трудоспособные, самоотверженные. Это Партия, Правительство, Советы. Они выдвинуты самим народом и являются его частью. Народ просто не может быть настроен против своих госслужащих и своего государства.

( Collapse )

МИФ. Необходимо установить крайне жесткий тотальный контроль за чиновниками, тогда коррупции будет меньше. Чиновник должен понимать, что за всей его деятельностью скрупулезно следят контролеры, которые под микроскопом изучают каждый его шаг. Они немедленно заметят любую его попытку нечестно обогатиться, используя служебное положение, и сурово покарают его за это.

И мы действительно регулярно можем видеть, как в рамках антикоррупционной борьбы государство учреждает все новые органы, которые призваны еще больше усилить контроль за коррупцией. И этим занимается не только государство — как грибы после дождя растут общественные организации, цель деятельности которых заключается в том же самом.

Количество разнообразных контролеров уже просто абсурдно. Попробуем их перечислить: Управление в Администрации Президента, Департамент Открытого Правительства при Правительстве, Прокуратура, ФСБ, Полиция, Следственный комитет, Счетная палата, Объединенный народный фронт, Общественная палата, депутаты и специальные комитеты, которые они создают, общественные советы при различных государственных органах, службы собственной безопасности, независимые общественные организации, СМИ. Все это к тому же имеет региональные подразделения! Все вместе они составляют огромную армию, основная деятельность которой состоит в том, чтобы бесконечно доказывать эффективность своей работы и необходимость сохранения своих должностей, а также соревноваться друг с другом по количеству выявленных фактов коррупции. Во многом именно эти люди увеличивают восприятие коррупции в стране, просто в силу того, что сами бесконечно муссируют эту тему и привлекают к ней общественное внимание.

Они сами борются с коррупцией и сами повышают актуальность этой темы. А раз тема коррупции продолжает оставаться актуальной и угрозы от нее только растут, значит — они не справляются. Значит — нужны новые! И любой руководитель, который решает усилить борьбу с коррупцией, как правило, начинает с того, что придумывает новые формы контроля и вводит для этого новые должности контролеров. Которые очень скоро встраиваются в систему и точно так же начинают доказывать необходимость своей работы, как и все остальные контролеры.

Нам говорят, что это должно помочь победить коррупцию, но так ли это? На самом деле, все это не только не помогает ее снизить, но и само по себе в разы таковую увеличивает.

Контроль над коррупцией дает противоположный результат, оказывает крайне негативное влияние на состояние дел в этой сфере. Перечислим четыре наиболее вредоносных эффекта, которые возникают из-за усиления такого контроля.

Эффект 1-й. Рост базы потенциальных коррупционеров

Потенциальный коррупционер, в отношении которого решили ввести новые формы контроля, как правило, незаконно обогащается на той или иной своей профильной деятельности. Чиновник, который занимается транспортом, ворует на транспортных расходах бюджета, чиновник который занимается спортом, ворует на спорте и т.п. Он ворует, но при этом он должен выполнять полезную для общества работу. И чем больший объем работы он сделает, тем больше можно будет на этом украсть и тем проще будет это скрыть.

Но чиновник, основная функция которого заключается в контроле над первым чиновником, не делает ничего кроме своей борьбы с коррупцией. Сам по себе он ничего не производит.

Но количество таких чиновников и общественников, получающих гранты, в том числе и бюджетные, постоянно растет, а государственный аппарат за счет этого разбухает. На одного потенциального коррупционера уже сейчас приходится по 2-3 контролера, задачи которых этим контролем исчерпываются. У них своя рабочая инфраструктура, помещение со всей необходимой для работы техникой и обстановкой, автомобили, штат сотрудников, занимающихся различными необходимыми функциями — от бухгалтерии до документооборота, секретари, помощники, водители, уборщицы и многое другое.

Допустим, чиновник получает зарплату в 50 тыс. рублей. И ворует он в первую очередь из-за того, что его зарплата такая маленькая. Примерно такие же уровни зарплаты и у тех лиц, которые его контролируют. Возникает вопрос, почему бы не платить первому чиновнику все эти зарплаты, которые в результате составят уже вполне приличную сумму в 200 тыс. рублей? Очень многие чиновники при такой зарплате уже далеко не так охотно шли бы на преступления.

Но мы распределяем эти деньги по огромному количеству людей и контролирующих органов, которые к непосредственной работе чиновника не имеют никакого отношения.

Эффект 2. Растущая бюрократизация работы чиновников

Контролирующие органы требуют от чиновника тратить огромное количество своего времени на подготовку разнообразных отчетов о своей деятельности. Он постоянно заполняет разнообразные бланки, пишет отчеты, подает декларации, отвечает на запросы, проводит проверки своих решений на предмет выявления коррупционного потенциала, который может там содержаться.

( Collapse )

МИФ. Считается, что максимальная регламентация процесса освоения бюджетных средств может снизить коррупцию, а в идеале — даже сделать таковую невозможной. Поэтому законодатель вводит различные меры, которые призваны как можно больше ограничить возможности влияния чиновников на выбор исполнителей государственных заказов, и сводят их функции к чисто техническому обеспечению сопутствующих процедур. Тендеры, конкурсы, аукционы должны исключить коррупционные возможности чиновников и создать равные конкурентные условия для всех участников рынка. Это приведет к увеличению эффективности экономики, поскольку в полную силу будет действовать принцип свободной конкуренции и «невидимая рука рынка» сама по себе будет обеспечивать наиболее выгодные для государства условия выполнения необходимых задач.

Если ранее чиновник мог сам выбирать подрядчиков для выполнения той или иной работы и имел возможность диктовать им любые условия, устанавливать любые размеры откатов, то теперь, благодаря строгой регламентации данной процедуры, чиновник остается чисто технической фигурой, а претенденты соревнуются между собой, предлагая более низкие цены, более качественное выполнение, меньшие сроки и прочее.

Это очередная, довольно стройная, на первый взгляд, либеральная теория, как всегда, полностью оторванная от реальности, но притягательная своей универсальностью и мнимой простотой.

И, как обычно, эта теория изначально выстроена на абсолютно порочной логике, которая закладывает крайне опасную мину в фундамент государственного аппарата.

Если исходить из того, что любой чиновник — это злой человек с испорченной душой и потенциальный казнокрад, который работает исключительно для того, чтобы использовать любую возможность, которая позволит ему нажиться и не руководствуется более никакими задачами, то мы тем самым соглашаемся с тем, что иных мотиваций у человека в государственной системе просто не может быть, а все разговоры про честность, неподкупность, искреннее служение людям и прочее — это на самом деле только лицемерие и сказки для дурачков.

( Collapse )

МИФ. Существует миф, что власть сама по себе не может и не хочет бороться с коррупцией, поскольку коррупция — это одна из обязательных составляющих власти. Борьба власти с коррупцией — это все равно что «пчелы против меда». Нам постоянно твердят, что «власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно», что «там нет ни одного порядочного человека», что «политика это грязное дело». Поэтому без общественного контроля, без соблюдения жесткого законодательства, которое устанавливает ограничения для чиновников, без постоянной смены власти и без постоянных посадок и расстрелов власть обязательно погрязнет в коррупции, поскольку это заложено в самой природе человека. Во власть идут только чтобы воровать, и если даже туда случайно и попадет какой-нибудь порядочный человек — система его перемелет и он станет таким же вором, как и все. Люди во власти покрывают друг друга, потому что у всех рыльце в пушку, они все крышуют друг друга и не заинтересованы в том, чтобы кого-то из собратьев посадили, поэтому с коррупцией борются формально, из-под палки, для видимости, а не по-настоящему.

На самом деле это, по меньшей мере, весьма спорные тезисы, они попросту нелогичны и недоказуемы. Они распространились как суеверия. Человеку может десятки раз перебежать дорогу черная кошка и он через десять минут забывает об этом навсегда. Но стоит однажды действительно случиться так, что в день, когда несчастная кошка перебежала дорогу, у этого человека произойдет какая-нибудь неприятность, он навсегда запомнит этот эпизод и впредь будет уверен, что эта примета действительно «работает». Так и с большинством антикоррупционных мифов вроде этого. Человек может всю жизнь соприкасаться с обычными добросовестными госслужащими и просто не обращать на них внимания, но стоит столкнуться или просто услышать про нечестного чиновника, как это идеально укладывается в его картину мира и хорошо подтверждает тезис, что «все представители власти — воры и негодяи», а власть с коррупцией не борется, потому что «там все коррупционеры».

Ценностные приоритеты в традиционных обществах

Ущербность мифа о коррупционной природе власти в первую очередь в том, что этот миф не понимает, что власть и богатство — это изначально разные общественные блага и ценности. Власть — это одна мотивация для человека, слава и популярность — другая, а богатство — третья. И пусть даже они зачастую сопутствуют друг другу, и одно служит для усиления другого, их онтологические различия принципиальны и в конфликте между собой эти мотивации находятся еще чаще.

Разные люди руководствуются разными мотивациями: кому-то важнее всего личная востребованность и возможность реализации своих талантов, кому-то более всего важен покой и стабильность. Есть те, для кого самое главное — деньги, а есть те, для кого главное — власть.

В традиционном обществе это понимали гораздо лучше, чем в наше время. Платон делил людей на сословия, каждое из которых изначально предназначено для разных видов деятельности.

«Хотя все члены государства братья (так скажем мы им, продолжая этот миф), но бог, вылепивший вас, в тех из вас, кто способен править, примешал при рождении золота, и поэтому они наиболее ценны, в помощников их — серебра, железа же и меди — в земледельцев и разных ремесленников. Вы все родственны, по большей части рождаете себе подобных, хотя все же бывает, что от золота родится серебряное потомство, а от серебра — золотое; то же и в остальных случаях. От правителей бог требует прежде всего и преимущественно, чтобы именно здесь они оказались доблестными стражами и ничто так усиленно не оберегали, как свое потомство, наблюдая, что за примесь имеется в душе их детей, и если ребенок родится с примесью меди или железа, они никоим образом не должны иметь к нему жалости, но поступать так, как того заслуживают его природные задатки, то есть включать его в число ремесленников или земледельцев; если же родится кто-нибудь с примесью золота или серебра, это надо ценить и с почетом переводить его в стражи или в помощники. Ведь есть предсказание, что государство разрушится, когда его будет охранять железный страж или медный; но как заставить поверить этому мифу — есть ли у тебя для этого какое-нибудь средство?» (Платон, «Государство»).

Мы восхищаемся античной философией, многие ставят в пример и социально-политическое устройство демократических полисов Древней Греции, но обоснования социального разделения при этом обычно оставляют за скобками. Между тем греки крайне скептично относились к идеям равенства между различными сословиями и резко отрицательно к любой возможности «кухарке управлять государством». Собственно, в греческом полисе, где была «демократия», большинство людей были рабами и слугами, было большое количество бесправных метэков и периэков и только очень небольшое меньшинство — граждане.

( Collapse )

МИФ. Проблему коррупции как таковую нужно максимально подробно освещать в СМИ, любые факты коррупции необходимо предавать огласке и добиваться как можно бóльшего общественного резонанса. Разоблачители коррупции — это герои и только мужественные люди осмеливаются об этом говорить, а те, кто пытается эту проблему замолчать, либо сами замешаны в коррупцию, либо трусы и равнодушные приспособленцы и конформисты, «рабы и ватники».

А на самом деле все ровно наоборот. Постоянное чрезмерно истеричное обсуждение коррупции ведет только к ее росту.

Если негативная коррупционная репутация того или иного государственного учреждения уже сформировалась, это только побуждает его сотрудников к соответствующим злоупотреблениям.

Допустим, в отношении районного военкомата постоянно распространяется информация, что там за взятку можно «откосить» от прохождения срочной службы в армии. Люди начинают сами искать пути, чтобы подкупить военного комиссара и оградить своего сына от несения воинской повинности. Они находят общих знакомых, которые могут выступить посредниками, создают ситуации, чтобы познакомиться с военкомом лично, записываются на прием и всячески ему «намекают», а то и предлагают напрямую. При этом они в рамках этого поиска и просто так рассказывают о своих целях всем своим знакомым и те еще больше убеждаются, что сотрудники военкомата тотально коррумпированы и «берут», нужно только найти подход. И такая атмосфера вокруг военкома сохраняется на протяжении всей его службы. Специфика его службы такова, что достаточно часто решение по призыву того или иного рекрута, чья годность к строевой службе находится под сомнением, остается на его личное усмотрение. Также как и много иных крайне важных деталей: решение о месте прохождения службы, о роде войск, в которых солдат будет служить, о зачислении в научные и спортивные роты, в военный оркестр и иные воинские подразделения, где будут учтены профессиональные навыки призывника и т.п. Любой военком, так или иначе, принимал решения в пользу каких-нибудь друзей или родственников, или выполняя неформальные поручения и просьбы начальства и своих коллег. Ну как отказать своей родственнице, которая в слезах просит, чтобы единственный сын служил поближе к дому, и не в стройбате, а в ракетных войсках? А если вышестоящий генерал требует, чтобы его отпрыск непременно попал в Кремлевский полк? Одним словом, по мелочи любой военком вынужден постоянно кому-нибудь помогать. При этом ему все время предлагают за точно такую же услугу деньги. Общественность уверена, что он «берет», СМИ об этом пишут, даже армейские коллеги не верят в его честность. Как вы думаете, сколько времени продержится в таких условиях даже самый честный офицер, когда ему буквально в руки суют деньги? Один раз просто честно поможет незнакомой женщине и получит потом от нее в подарок бутылку коньяка. Другой раз узнает, что его подчиненный, который попросил «за сына своего друга», оказывается, взял за это решение деньги. И, в конце концов, он возьмет деньги за вполне справедливое решение, «ну нельзя же действительно этого московского хлюпика отправлять на службу в страшный Дагестан, где его будут унижать и обижать». А потом начнет брать взятки, уже не задумываясь, придя в соответствие с тем образом военкома, который сформировали СМИ и который закрепился в общественных представлениях. И самое неприятное, что те же самые люди, которые возмущаются и поносят сотрудников военкомата за коррумпированность, в случае, если сами испытывают необходимость отмазать от службы свое чадо и сталкиваются с неподкупным военным комиссаром, будут опять ругать его последними словами за излишнюю принципиальность, черствость и бессердечность.

Но это частный случай. Давайте рассмотрим проблему всесторонне.

Как воспринимают антикоррупционные публикации разные люди

Для того чтобы продемонстрировать, какой огромный системный вред наносит антикоррупционная пропаганда, как разлагается общество под ее влиянием, возьмем абстрактный пример типового антикоррупционного скандала, который привлек внимание СМИ и вызвал широкий общественный резонанс, и посмотрим, как эта информация воздействует на различные социальные группы и что из этого выходит. Возьмем типовую статью в каком-нибудь популярном СМИ, например, на тему того, что очередной западный «индекс коррупции» присудил России очередное низкое место. Статья подкреплена мнениями каких-нибудь экспертов, которые приводят страшные цифры «воровства» в тех или иных ведомствах, а также приводится мнение людей из народа, которые возмущены тем, что вокруг все коррумпировано. Или некое СМИ выпустило скандальный материал о каком-либо вопиющем случае коррупции. Допустим, один высокопоставленный региональный чиновник получил крупную взятку за однозначно вредоносное решение. Вся страна горячо обсуждает эту новость, все читают статью, которая вызвала этот резонанс. Поскольку все читатели давно убеждены, что коррупция -это абсолютное и страшное зло, каждый в меру своего темперамента демонстративно возмущается и костерит «проклятых ворюг», проникших в структуры власти. Но наедине с самим собой каждый из них делает собственные выводы. Что же они думают?

( Collapse )

Часто критикам коррупции в России оказывается недостаточно примера западных стран, на которые нам необходимо ровняться в их «бескомпромиссной и успешной борьбе» с этим явлением. Ведь многие «отсталые» «ватные» россияне, получившие иммунитет в девяностые годы к любой пропаганде с той стороны, категорически не приемлют никаких отсылок к Западу и не очень любят, когда нам его ставят в пример. Но к Китайской Народной Республике люди относятся с куда большим уважением и интересом, завидуют мудрому подходу китайского руководства, который позволил мягко реформировать экономику и сохранить свою страну, в отличие от того, что случилось на наших глазах с Советским Союзом. И тогда, с известными оговорками про нехватку в Китае политических свобод и авторитарную политическую модель, критики коррупции приводят в пример России жесткую борьбу с коррупцией, которая ведется в Китае.

МИФ. В Китае мало коррупции, во всяком случае, значительно меньше, чем в России. А все потому, что в Поднебесной ведется бескомпромиссная чрезвычайно суровая борьба с коррупцией. Смертная казнь грозит любому чиновнику, уличенному в коррупционной деятельности, благодаря чему экономика в Китае работает в десятки раз эффективней, чем российская, а сметы на различные проекты без коррупционной составляющей оказываются на несколько порядков ниже в цене, чем аналогичные в России. Чиновники в Китае скромны и честны, а если и заведется паршивая овца, то ее немедленно находят и жестокое публичное наказание следует неотвратимо.

Как и в случае со странами Запада, в случае Китая «борьба с коррупцией» — это точно такой же миф, который недолго разоблачить.

Очень часто любители приводить в пример китайскую практику борьбы с коррупцией, вынуждены оговариваться, что, несмотря на всю жесткость этой борьбы и регулярные публичные расстрелы виновных, это не останавливает жадных чиновников, которые ради быстрого обогащения все равно готовы идти на риск. Такова, мол, природа человека, особенно в «отсталых азиатских странах» — философски отмечают такие критики — ведь чтобы по-настоящему победить коррупцию и улучшить несовершенную человеческую натуру, необходима «подлинная свобода» и правовая система как на Западе.

Простая мысль, что если жесткие репрессии не помогают запугать чиновников в Китае (хотя прекрасно решали эту задачу, например, в сталинские времена в Советском Союзе), то значит, на самом деле, они являются только имитацией борьбы с коррупцией — в головы таким комментаторам почему-то не приходит.

Откуда в Китае появилась системная коррупция

На самом деле, в Поднебесной существует опыт как самой коррупции, так и борьбы с ней. Чиновники прекрасно наживались и на строительстве Великой китайской стены, и на междоусобных войнах, и на военных подрядах, и на караванах, идущих по Великому шёлковому пути. Все как у всех. И соответствующих документов в архивах историки знают немало. Однако настоящая коррупция пришла в Китай вместе с европейцами, которые не только не боролись с ней, но, напротив, всячески насаждали ее и поощряли.

В середине XIX века империя Цин, ужаснувшись тому чудовищному вреду, который пришел вместе с англичанами, развернувшими в Китае грандиозную торговлю опиумом и «подсадившими» большинство населения на наркотик, организовавшими колоссальные потоки контрабанды этого вещества в страну, начала ужесточать меры, ограничивающие деятельность иностранцев и ограждающие страну от их тлетворного влияния.

( Collapse )

Идеология борьбы с коррупцией стоит не только на мифах, специально для этого придуманных, но и на некоторых заблуждениях, которые оказались внедрены в человеческое сознание задолго до того, как сформировался современный антикоррупционный дискурс.

МИФ. Политические революции возникают естественным путем и имеют глубинные социальные подоплеки. Причины революций лежат, прежде всего, в экономической сфере и критическом уровне недовольства широких народных масс своим уровнем жизни и возможностями и перспективами.

Среди сторонников такого подхода можно выделить два главных лагеря.

Сторонники традиционного «марксистско-ленинского» подхода утверждают, что революционная ситуация возникает, когда угнетенные категории населения оказываются в настолько тяжелом социально-экономическом положении, чтобы осознать, что виновато в этом несправедливое устройство общества и правящий класс, который стоит на пути к общественному прогрессу.

Огромное количество примеров доказывает полную несостоятельность этой догмы. Начнем с того, что в современном мире из 200 с лишним стран большая часть живет в очевидно нищенских условиях — в гораздо более худших, чем, например, Украина, Египет, Тунис, тем более Ливия или Сирия — накануне революций там. По идее, все бедные страны должны постоянно сотрясать революции — однако этого не происходит, пока нет специфических интересантов.

Рассмотрим, как догма «о народном недовольстве нищетой как причине революции» противоречит жизни на примере соседней Украины, где на наших глазах произошли сразу две революции, так называемые «Оранжевая революция» в 2004-м году и «Революция достоинства» в 2014 году. Президент Виктор Ющенко, который пришел на волне первой революции, к концу своего срока, согласно социологическому опросу, проведенному украинским центром социальных исследований «София», оказался самым непопулярным политиком на Украине — ему в основном не доверяло 87,4% опрошенных респондентов[1]. Его личный рейтинг, по мнению экспертов, не превышал 3% — допустимый уровень статистической погрешности в социологических исследованиях.

Казалось бы, это рекорд по народной ненависти к руководителю государства, но никакой революции из-за этого не произошло. Вторая революция произошла в 2014-м году против президента Виктора Януковича, антирейтинг которого на этот момент не превышал 60%, а рейтинг не опускался ниже 20%.

О чем это говорит? Во-первых, о том, что никакое недовольство властью само по себе не приводит к политической революции. Во-вторых, о том, что без специальной подготовки революции со стороны заинтересованных сил, и в том числе целенаправленной работы по протестной накачке населения, революция состояться не может.

( Collapse )